Я писал на нее отзыв в инстаграм, но сейчас меня не связывает лимит по символам и я могу написать немного подробнее и с цитатами.
"Объекты в зеркале заднего вида" это производственный роман-притча одного из лучших современных писателей-фантастов Олега Дивова ("Выбраковка", "Родина слонов", "Леди не движется", "Консультант по дурацким вопросам").
История проста. Россия, примерное сейчас, плюс-минус. В уездном городке N американская корпорация закладывает завод по производству бюджетных авто марки "Циррус". Стройкой руководит "настоящий ковбой" Дональд Маклелан, он же запускает производство и управляет им первое время.
В число высшего командного состава стройки и завода так же входят эмигранты из СССР - семья Семашко.
Дети этих людей, а так же два простых паренька из уездного городка N вместе взрослеют на фоне превращения завода из "поднятой целины" в "корпоративный винтик".
Честно? Я эту книгу проржал почти всю. Язык хлесткий, красивый, образный. Ситуации дурацкие, описаны мастерски. Мысли в книжке приличные, изложены доходчиво, но не в лоб.
А теперь пара цитат, чтобы понять, о чем это:
Нумер раз:
Для многих это стало откровением, но менеджеры с улыбкой во всю морду теперь улыбались вовсе не потому, что знали тебя по имени, были рады тебя видеть и хотели научить работать лучше или объяснить, почему у нас тут проблема и как они думают ее решать (или вдруг ты сам придумал — расскажи). Теперь улыбались, когда хотели вздрючить. Чтобы вздрючка была политкорректной и мотивирующей на трудовые подвиги. Чтобы ты не заподозрил, будто тебя держат за криворукого по умолчанию туземца, и не вздумал жаловаться — мало ли, вдруг ты хорошо изучил в школе закон об оскорблении всякой мелюзги любой мелочью…
Приказ об укреплении дисциплины висел на видном месте, и народ стоял перед ним, треща шаблоном, когда появился маленький слесарь Малахов. Он попрыгал минуту-другую, пытаясь ознакомиться, ушел и вернулся с табуреткой. Растолкал народ, влез на табуретку, ознакомился и произнес исторические слова:
— При Дональде такой фигни не было!
После чего поманил своего тим-лидера, показал ему на табуретку и сообщил:
— И такой фигни тоже не было!
— Ну да, у тебя был рост метр девяносто, — сказал тим-лидер.
Народ забубнил недоброе. Тим-лидер пожал плечами и вызвал мастера участка. Мастер сказал, что если слесарь с ума сошел, я-то тут с какого боку — пускай «кадры» решают, ведь кадры, как известно, решают все, — и вызвал младшего менеджера по персоналу. Тот, поглядев на сумасшедшего, решать его сразу на месте побоялся и вызвал психолога.
Психолог был, кажется, с бодуна или просто умный. И посоветовал вызвать офис-менеджера, это ведь его епархия — доски да табуретки.
Офис-менеджер, человек старой трудовой закалки, был, что называется, в авторитете. Он для начала воткнул мастеру за перерасход рабочих перчаток, вставил «кадру» за сломанный принтер, одной рукой снял Малахова с табуретки и спросил, а куда, собственно, удрал психолог — к нему тоже вопросы накопились. И по какому случаю паника? Опять наши в футбол проиграли?.. Выяснилось, что приказа о дисциплине он еще не читал.
Оценив документ, офис-менеджер фыркнул и поставил Малахова обратно на табуретку. Сказал, что это очень креативно и вообще по-нашему, бить врага его же оружием — отвечать на идиотизм полным идиотизмом. После чего с помощью телефона и английских слов произвел заклинание вызова пиндоса.
Пиндос увидел Малахова на табуретке и испугался. Он в Америке таких креативных чуваков не встречал. Первым делом он поднял глаза к потолку — не висит ли над Малаховым петля.
— Как я буду соблюдать дисциплину, если вы не даете мне ее прочитать? — не вполне грамотно, но доходчиво спросил креативный чувак, демонстрируя шикарный русский акцент.
— Только спокойно! Я сейчас вернусь! — сказал пиндос по-ихнему без акцента и убежал.
Вернулся он вместе с самим мистером Джозефом Пападакисом.
Тот поглядел на Малахова, поглядел на потолок, потом на доску объявлений, хмыкнул и заявил:
— Этот парень прав!
Пожал Малахову руку и удалился.
А офис-менеджер сказал:
— Если хочешь расписаться за табуретку и быть ответственным за нее до конца жизни — я не против. Или поставь, где взял!
Доски перевесили. Фраза «При Дональде такой фигни не было» стала поговоркой на все случаи жизни. Ради комического эффекта говорили так о полной ерунде, вроде дырки на штанах. Иначе получалось совсем не до смеха: правда больно резала глаза. Ведь при Дональде такой фигни действительно не было.
Цитата два:
И тогда Михалыч расказал мне про Кодекс корпоративной этики.
— Погоди-погоди, — я просто не верил. — То есть вы по контракту обязаны будете любить фирму? Вот прямо любить? И ее руководство тоже любить, я правильно тебя понял?
— Я знаю, компания любит меня, мы вместе идем к успеху, — пробубнил Михалыч.
— И чего?
— …и я в конце рабочего дня целую начальника цеха!
На пару секунд вашего покорного слугу разбил паралич умственной деятельности.
— Ты выпил, что ли? — осторожно спросил я.
— Нет, это у нас пародию написали. Сейчас, постой, открою Кодекс… Мы его учим потихоньку, нам же сдавать… Вот, сравни. «Я знаю, компания верит в меня, мы вместе идем к успеху…»
И он зачитал вслух, что теперь на заводе можно, а чего нельзя. Я почесал в затылке, попросил его прочесть еще раз — и со второго захода вроде бы понял, где тут зарыта большая дохлая собака. Придуман Кодекс был неглупо. Этот документ эпической силы настаивал на том, что компания и ее сотрудник — друзья и соратники, у которых есть общие тайны. Они только для своих, и выносить их за ворота незачем. Чужакам не надо этого знать — не поймут. Сами тайны были рассортированы очень грамотно: маленькие (про то, что требования к работникам кажутся им слишком высокими), средние (у нас тут все двинутые на эффективности, и я тоже), большие (у нас не критикуют руководство, у нас ходят на совещания, где помогают ему стать эффективнее) и страшные (все менеджеры компании начинали сборщиками). А между тайнами были рассыпаны мантры: «я соблюдаю технологию, или получу травму», «я соблюдаю форму одежды, или получу травму», следом напрашивалась фраза «я соблюдаю Кодекс, или получу травму», но ее не было. «Я оставляю телефон в раздевалке, или он сломается», «я хорошо кушаю в столовой (черт побери, так и сказано!), или я устану», и абсолютный хит «я докладываю о нарушениях, или я трус». Еще там было про зарплату, бонусы и уважение к начальству, все в том же духе. «Мой руководитель самый лучший, или я ухожу» — оцените, как загнули.
В общем, я соблюдаю Кодекс, или мне тут делать нечего, потому что я дурак, лузер и счастья своего не понимаю.
Одна мантра действительно понравилась: «я помогаю другу стать лучше». Как минимум за непомогание другу тебе не гарантировали травму.
Очень интересный документ, особенно насчет страшных тайн, которые незачем выносить из избы. Хорошо вдолбленный Кодекс делал работника добровольным рекламным агентом компании и попутно — жизнерадостным идиотом, который всем доволен и никогда не жалуется, иначе фирма его разлюбит и он с горя заржавеет.
— Покупают вас, ребята, — сказал я. — И покупают дешево, чтобы продать дорого.
— А то! Я знаю, компания любит меня, а Кодекс компании — это фигня!
И еще одна, про процесс приема экзамена на знание Кодекса корпоративной этики:
Заводчане поняли: нас хотят согнуть. Для начала самую малость, а дальше, глядишь, легче пойдет. Ну-ну. Единожды согнувшийся, говорят, потом не разогнется, только это совсем не про русских, кои генетически запрограммированы сидеть на берегу реки, мечтая о светлом будущем и слагая о нем веселые стихи: «Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца!» Выучить Кодекс действительно мог любой чурка, нашим это было на ползуба. Народ, пошептавшись с кадровиком, выдвинул из своих рядов группу представителей с мордами попредставительнее, а те взяли за шкирку Васю-Профсоюза, явились в дирекцию и, мило улыбаясь, попросили сделать русскому стаффу маленькое послабление. Пусть экзамен проходит открыто — у нас такой национальный менталитет, мы привыкли все делать гуртом. Будем поддерживать друг друга, и экзамен пройдет как по маслу. Не понимаете? Ну, подсказывать станем шепотом, если кто запнется. Вам-то какое дело, были бы подписи. Короче, сдаем Кодекс прямо в цеху перед началом смены. Это будет патриотично и символично. Вас еще и похвалят за креативность. Ага?
Пиндосы не ждали подвоха и легко согласились, а русский менеджмент, который они к тому моменту сменили уже больше чем наполовину, особой сообразительностью не отличался и просто не дотумкал, какие у нас креативные чуваки.
Народ рванул на экзамен даже не гуртом, а прямо толпой и превратил серьезное мероприятие в балаган. Чеканные строки документа эпической силы декламировали с соответствующей эпической силой, и стены завода дрожали от хохота. Самые циничные завершали выступление веским «Аминь!» или «Ура, товарищи!». Кто-то даже от полноты чувств упал на колени и стукнулся лбом об пол. Кодекс этого не запрещал.
Высокое руководство поначалу довольно лыбилось, затем напряглось, удивляясь, отчего стоит такой дикий ржач. Вдруг заметило, что русский менеджмент потихоньку куда-то расползается с испуганными мордами… а как дошло до земных поклонов — само позеленело. У него сначала было подозрение, что оно не врубается в местный колорит. Но тут оно почуяло: над ним жестоко посмеялись и кончится это плохо. Если ты профессиональный начальник, то есть ни черта не умеешь, кроме как нагибать других, ты печенкой чувствуешь, когда тебя самого нагнут. Потому что ты пролетел.
Ведь камеры слежения транслируют балаган не только к тебе в кабинет, но и прямиком в Америку. И там все пишется. И отсматривается. И там хватает ребят, которые врубаются в местный колорит на раз-два. И они счастливы будут доложить, как ты чудесно поладил с русским стаффом, ну так душевно поладил, что стафф забил на тебя болт и поиздевался над компанией.
По идее, надо было под каким-нибудь благовидным предлогом сворачивать этот дурацкий экзамен, пока не стало хуже. Но отметились почти все, начало смены на носу, и хуже вроде уже некуда.
И тут пришел сдавать экзамен маленький слесарь Малахов.
С табуреткой.
Он взял экзаменационный билет, заглянул в него с неподдельным интересом, хмыкнул, влез на табуретку, переждал бешеные аплодисменты, переходящие в овации, ленинским жестом выбросил руку вперед и прочел исторические стихи:
Я бы вырос космонавтом,
Как Гагарин и Титов,
Просто в детстве наглотался
Разных гаек и болтов!
Смену задержали на десять минут — началась массовая истерика, люди боялись подойти к конвейеру. Многие плакали. Тим-лидер «химзащиты» пошел на звук искать своих в туалете и нашел там рыдающего кадровика.
Самое интересное, что Малахову экзамен засчитали. Некоторые пункты Кодекса действительно были почти зарифмованы, ждать от русского стаффа, что кто-нибудь переведет, чего такое слесарь накреативил, не приходилось, и пиндосы сочли за лучшее поставить галочку в графе, чем позориться на весь город.
@boxo @akastargazer
@sptnkmmnt
Почитал статью по ссылке. В чём неадекватность?
« если вы не сообщите о своем отсутствии, и не явитесь на работу, вы — придурок»
«...Вносите предложения и делитесь своими идеями. Ваши хорошие идеи ничего не значат, пока вы о них не рассказали...»
«Мы разные, и нам так нравится. Быть другим позволяет нам делать то, что никто другой не делает»
По мне, так образец здравого смысла.
---
«Ваша главная задача — главная задача каждого сотрудника, — сделать эту компанию успешной» ← вот к этому у меня есть претензии.
Наличие такого документа - уже само по себе признак неадекватности :)))
Хотя бы потому, что документ этот пытается представить эксплуатацию рабочих, как выгодный рабочим факт и пропагандировать "единение" между теми кого едят и теми кто кушает.
@sptnkmmnt
Не уловил сути претензий. Можно на пальцах?
@akastargazer @boxo
Даже не знаю откуда начать.
Тут вопрос в том, рабочий должен компании или компания рабочему?
Документ утверждает первое. Я считаю, что второе.
Обоснование:
Рабочий работает. Компания получает прибыль с того, что рабочему платится не вся сумма им заработанная. Так построен капитализм - разница между реальной стоимостью продукта и его ценой есть прибыль плюс разница между реальной стоимостью работы и его ценой - это прибыль корпорации.
В таких условиях корпорация, чтобы обосновать грабеж, ставит перед собой цель пропаганды. Так рождаются документы типа "Цели и миссии компании", "Кодекс корпоративной этики", "Правила поведения рабочего" и так далее.
Цель этих документов - пропаганда ценностей, которые были в ходу в фашисткой Италии времен Бенито Муссолини.
Солидаризм. Рабочий и его эксплуататор совместно строят новое будущее. Потому они едины и цели у них едины.
Это - циничное вранье. В будущее, которое строят таким образом, у рабочего нет дороги. Он в этом будущем лежит в могиле в пятьдесят, до пенсии. А у эксплуататора - такое будущее есть.
Кроме того, "ценности компании" и прочий бред рабочему изначально чужды. Он приходит на работу заработать денег на поддержку штанов.
Ну и это. Книжку почитай) Она как раз про то, как завод стоял особняком от корпорации и люди считали себя на нем хозяевами, единение с целями завода было реальным. А потом подскочили "титульные владельцы" и принялись пытаться наводить порядки. Насаживая это фашистко-солидаристкое единение.
Реакция рабочего коллектива описана довольно точно, насколько я могу судить.
@sptnkmmnt Я считаю, не должно быть такого, что кто-то кому-то должен больше, чем в обратную сторону. У рабочего и компании взаимовыгодное сотрудничество, от которого каждый получает то, что хочет получить. Компания - продукт, рабочий - зарплату. И в целом, эксплуатация - это миф. Один и тот же товар стоит по разному для разных людей. И когда для одного товар стоит дешевле чем для другого, это повод для взаимовыгодной сделки. Никакой эксплуатации, только бизнес.
@fpaint @sptnkmmnt Рабочий отдаёт свою способность к труду, компания собирает неоплаченный труд. В этом суть эксплуатации.
Рабочий вынужден соглашаться на зарплату по рыночной цене, так как иначе он умрёт с голоду.
@akastargazer Мы не в 19 веке живём, а в 21-м. Сегодня, чтоб умереть с голоду, надо очень сильно постараться.
